Проживали участники тура в республиканской столице в уютной гостинице «Планета Люкс». Нам представляется, что писать о городе можно в двух случаях: либо когда прекрасно знаешь его историю, быт и культуру, либо впервые ступив на городские тротуары. Второй вариант как нельзя лучше подходит для большинства блогеров, которым ранее бывать во Владикавказе не приходилось.
Знакомство с Дзауджикау, как именуют свой город его коренные жители, мы начинаем с Краснорядской площади, образовавшейся в середине XIX столетия на берегу буйного Терека. Семь лет назад в этом месте, с двадцатых годов прошлого века именуемом именем революционера С. Штыба, открыт мемориальный комплекс. Его доминантой является отлитая из бронзы фигура Дзауга Бугулова, основателя осетинского поселения, возле которого в апреле 1784 г. была заложена русская крепость Владикавказ. Скульптура органично сочетается со стилизированной крепостной стеной, символизирующей русский форпост конца XVIII в. на правом берегу реки Терек. К крепостной стене прикреплен свиток с Указом Правительствующего Сената, подписанный императором Александром II тридцать первого марта 1860 г., о преобразовании крепости Владикавказ в город…
Ярко и образно рассказав о первых десятилетиях владикавказской истории, экскурсовод увлекает нас в сердце старого града, повествуя о его великих сыновьях, жителях и тех, кто когда-то проезжал этими местами по дороге в иные края.
Наша первая остановка у спрятавшегося в тени каштанов двухэтажного, на первый взгляд, ничем не примечательного дома. Но именно здесь в 1883 г. в зажиточной семье табачного фабриканта Багратиона Сергеевича Вахтангова и Ольги Васильевны Лебедевой появился на свет великий актер и режиссер Евгений Вахтангов. На соседнем перекрестке стоит облицованная красным кирпичом классических архитектурных форм армянская церковь, где крестили будущего театрального гения.
…На стене одного из домов, ограничивающих площадь Свободы, висит доска, гласящая, что на этом месте находились главные ворота, через которые 21 мая 1829 г. в крепость Владикавказ въезжал А.С. Пушкин.
От площади начинается центральный проспект города. Улица сформировалась усилиями начальника Владикавказского военного округа и коменданта крепости генерал-лейтенанта Петра Нестерова в далеких 1840-х. Позже она носила имя своего основопожника – Нестеровский бульвар. За 170-летнюю историю бульвар успел побывать проспектом Александровским, Пролетарским и Сталина, пока наконец не был наречен проспектом Мира. Словно символизируя своё нынешнее название, резвятся у истока бульвара сизокрылые голуби…
Практически все здания проспекта, исполненные в стилях модерн и эклектика, являются памятниками архитектуры и культуры. Мы же делаем очередную остановку у бывшего Ерофеевского парка, напротив входа в который присел отдохнуть на скамейке усталый Коста. Неброский скульптурный образ основоположника литературного осетинского языка очень органично вписан в тенистую прохладу аллеи.
Менее года назад на пересечении проспекта Мира и улицы Куйбышева был установлен отлитый из бронзы городовой. Памятников блюстителям закона в России немало. Владикавказского стража порядка выделяют характерные кавказские черты. Добродушное выражение лица, пышные усы и даже очаровательный животик делают образ полицейского близким и знакомым. Многие не отказывают себе в удовольствии сфотографироваться в обнимку с городовым…
Владикавказ по праву может считаться литературной колыбельной великого русского писателя Михаила Булгакова. Будущий автор «Мастера и Маргариты» прожил здесь около двух лет, работая заведующим театральной секцией подотдела искусств. В автобиографии Михаил Афанасьевич детально описал, как успешно развивалась осетинская драматическая студия, как сам выступал перед учащимися с лекциями о роли музыки в спектакле, как публиковал статьи в местной газете «Коммунист», как в Русском театре ставились его ранние пьесы: «Сыновья муллы», «Самооборона», первый вариант «Дней Турбиных».
У ног гения присел популярный персонаж знаменитого романа – кот Бегемот. С момента установки скульптурной композиции появилась и примета – потереть нос бронзовому помощнику Воланда, чтобы обязательно вернуться сюда снова.
Мы не отступаем от сложившейся традиции в надежде еще не раз пройтись по внезапно полюбившимся уютным владикавказским мостовым.
Утро второго дня пребывания во Владикавказе пасмурно. Дождит. Горы спрятаны под свинцовым покрывалом. Ненастная погода, конечно, не самый приятный попутчик, но от намеченного плана участники и организаторы блог-тура отступать не собираются.
Сквозь дождь наш автобус мчится к Алагирскому ущелью, по которому проложена Транскавказская магистраль, связывающая Россию с Закавказьем.
Путь лежит в Мамисон, где планируется создание всесезонного курорта.
Мамисон. Из памяти всплывает увиденное еще в детстве обозначение перевала с аналогичным именем в районе Главного Кавказского хребта…
Управлявщие Закавказским краем генералы Ермолов, Паскевич, барон Розен и князь Воронцов признавали очень важным открытие через Водораздельный хребет нового колесного пути на случай преграждения сообщения по Военно-Грузинской дороге. Результатом разведки была выяснена наибольшая доступность Мамисонского перевала. 16 апреля 1858 г. князем Барятинским утверждается проект Военно-Осетинской дороги через этот перевал. Первого мая того же года начинается её строительство, результатом которого явилось открытие в 1888 г. колесного движения от железнодорожной станции Даргкох в Северной Осетии до Кутаиси в Грузии. От Алагира дорога шла вдоль реки Ардон и далее по ущелью Мамисондона к седловине перевала (2829 м над у.м.)
В 1986 г. запускается в эксплуатацию Транскавказская магистраль. До села Нижний Зарамаг Транскам совпадает с уже существующим Военно-Осетинским трактом…
Первоначально дорога стелется вдоль изумрудных склонов Лесистого хребта, а на девятом километре шоссе вступает в пределы Пастбищного хребта, у подножия которого на укрытой от ветров поляне раскинулся бальнеологический курорт «Тамиск», славящийся своими сульфатно-кальциевыми сероводородными источниками. Минеральная вода выходит на поверхность из известняковых пластов на правом берегу Ардона.
За Тамиском ущелье сужается. Как говорится в путеводителях, это место – граница погоды. Часто, когда внизу висят тучи и идет дождь, вверху, где долина расширяется, на лазурном небосводе полноправно царит огненно-яркий солнечный диск.
Остановившись у парящего над тесниной конного Уастырджи, покровителя путников и воинов, мы воочию наблюдаем описанное в книгах. Дождь остается за спиной, а сквозь прорехи в облаках проглядывает синева небес.
Наш гид Таймураз Петрович Плиев обращает внимание на характерные для здешних мест многочисленные остатки крепостных стен. Фортификационные сооружения сопровождают автотуристов на всем протяжении пути по Алагирскому ущелью. За каждым поворотом открываются то выжженные солнцем долины, то мрачные отвесы с плывущими над причудливыми скальными зубьями клочьями белооблачной ваты.
На 35-м километре шоссе на узкой террасе ардонского левобережья приютилось одно из древнейших селений горной Осетии Нузал. Здесь находится небольшая часовенка, сложенное из грубого камня на известковом растворе прямоугольное в плане сооружение, – прославленный памятник аланского средневековья. Одно из первых упоминаний о Нузальской часовне относится к 1745 г. и принадлежит грузинскому летописцу Вахушти Багратиони. В середине прошлого века после произведенных в часовне раскопок была высказана точка зрения, что здесь погребен видный осетинский полководец, муж и соправитель царицы Тамары Давид Сослан. В последующие годы большинство ученых склонны считать, что захоронение принадлежит царевичу Ос-Багатару, предпринимавшему огромные усилия к возрождению аланской государственности и сплочению народа после монголо-татарского нашествия.
Ныряя за Нузалом в многочисленные тоннели, шоссе продолжает петлять по живописным ардонским кручам. Достигнув северной окраины поселка Нижний Зарамаг, автотрасса раздваивается. Наш автобус сворачивает вправо, оставляя асфальт. По мосту мы попадаем на противоположный берег реки, поднимаемся к тоннелю и, выскочив на «божий свет», останавливаемся на краю отвеса, очарованные открывшейся панорамой.
Под нами слегка рябит аквамарин огромного рукотворного озера, образованного подпорной плотиной Зарамагской ГЭС, оставшейся по левую руку глубоко внизу. От гидротехнического сооружения в сторону Рокского перевала скользят по асфальтовой нитке Траскама немногочисленные легковушки. Впереди, посередине внушительного по размерам мыса, вдающегося в акваторию водохранилища, виднеется значительных размеров белоснежный монумент, к которому мы и направим свои стопы.
Нижний Зарамаг – одно из исторических селений Осетии. Сегодня о его былом величии напоминают разве что покрытые ржавчиной лишайников покосившиеся остовы жилых и боевых башен да вознесенная в небесную синь многометровая фигура уроженца села Зураба Магкаева (Магкаты). В неспокойном XVIII столетии он возглавил историческое посольство осетинских старшин ко двору российской императрицы Елизаветы Петровны для подписания договора о присоединении Осетии к России. Случилось это в 1749 году…
Одним из старейших, крупных и многофамильных населенных пунктов в Мамисонском ущелье было селение Тиб. Как говорят документы, в 1783 г. в Тибе насчитывалось 210 дворов. Сегодня данная местность более известна своими минеральными источниками и самой высокой (22 м) на территории современной республики башней в 7 этажей, построенной Боцыевыми.
Испив живительной водички, продолжаем двигаться в сторону перевала.
Конечной точкой нашего сегодняшнего маршрута становится покинутый жителями уникальный архитектурный комплекс Лисри – будущий центр всесезонного курорта Мамисон. Кстати, в переводе с осетинского это звучит как «не вспоминай». Не вспоминай о тяготах пути и жизненной доли.
Мы же собственными руками прикасаемся к самой истории, направляясь к остовам христианского храма, датированного 902 г. от Рождества Христова. Поросший травой церковный приход, пробившиеся сквозь могильные плиты стебли.
Само селение находится немного севернее. Лисри было выстроено представителями фамилии Дарчиевых, но помимо них в нем проживали также Моураовы, Кучиевы и Сидаковы. Несмотря на время, которое не пощадило большинство старинных построек, архитектурный ансамбль, как и раньше, рисует образ величия и неприступности.
В Лисри находится единственная на Северном Кавказе территория зиккуратной архитектуры. Зиккурат представляет собой башню из поставленных друг на друга параллелепипедов или усечённых пирамид от трех у шумеров до семи у вавилонян. Таймураз Петрович застал времена, когда у одной из лисринских башен четко прослеживалось три уровня. Ныне верхний уровень утрачен.
Во время расцвета в Лисри насчитывалось 14 башен, выстроенных весьма близко друг к другу, стена к стене. В народе Лисри принято называть городом-лабиринтом.
По руинам аланского средневековья, по траве забвения возвращаемся из прошлого в настоящее.
(Окончание в следующем номере)
