– Реформы, грядущие в уголовно-исполнительной системе обещают множество перемен. В чем их суть?
Алан Купеев: – Основная идея реформ – повышение эффективности работы учреждений и органов, исполняющих наказание. Сделать их деятельность максимально приближенной к европейским стандартам, уменьшить количество рецидивов, совершаемых людьми, имеющих судимость. Должны существенно измениться условия содержания заключенных, ну и, пожалуй, основной акцент сделан на правовой статус осужденных, ведь они лишены свободы, но не прав. Уже сейчас широко применяется практика привлечения общественных сил к работе с лицами, отбывающими наказание. По такому принципу, например, работает республиканская общественная наблюдательная комиссия, которую возглавляет Александр Кучер.
Александр Кучер: – Общественная наблюдательная комиссия по защите прав человека преследует одну цель – защита прав людей, попавших в места принудительного содержания. Мы работаем на основе 76 федерального закона. С момента задержания человека и вплоть до выхода его на свободу следим за соблюдением его прав. Это подчас элементарные требования: обеспечить трехразовым питанием, медицинской помощью, женщин с малолетними детьми – пунктом обогрева. Существующее сегодня расхожее мнение, к сожалению, сформировано на реальных фактах – сотрудники правоохранительных органов сами часто нарушают закон и превышают свои должностные обязанности. Я говорю о практике, которая происходит в стране в целом. Над этой проблемой нужно работать. И надо сказать, со стороны руководства республиканского ведомства есть понимание ситуации.
– Не раз приходилось слышать из разных регионов о жестоком обращении сотрудников фсинов с заключенными, были ли подобные инциденты в республике?
Александр Кучер: – В Осетии за годы моей работы уголовные дела по этому обвинению не возбуждались ни разу. Наша структура открыта для общественной наблюдательной комиссии, члены которой имеют право в установленном порядке без предупреждения прийти в любое время дня и ночи в места заключения граждан под стражу и посмотреть условия содержания. Для них ограничений не существует. Минимум один раз в месяц прокуратура посещает каждое подразделение, раз в неделю сотрудники центрального аппарата выезжают в подразделения и ведут прием по личным вопросам. Нас проверяли представители Европейского комитета по предотвращению пыток. В эту организацию входят все страны подписавшие договор, в том числе и Россия. ЕКПП о проверке заранее не предупреждает, специальный мандат позволяет попасть в любое помещение пенитенциарных учреждений. Члены комиссии с глазу на глаз проводили беседы с более 50 отбывающих наказание и заключенных под стражу в Осетии. Работали неделю. Ни одной жалобы со стороны спецконтингента на жестокое обращение не поступило, единственная претензия – состояние помещений, в которых находится колония.
– Здания, в которых располагаются колонии, действительно можно назвать «доисторическими»…
Алан Купеев: – Условия содержания мы стараемся приблизить к соответствующим нормам. Но проблемы, безусловно, есть. Всего в республике три пенитенциарных учреждения – колония строгого режима, колония-поселение и следственный изолятор для заключенных под стражу.
Колония строгого режима построена на базе лесозавода, она самая «молодая» – 60 с лишним лет. Следственный изолятор расположился в помещении, некогда принадлежащего конному Апшеронскому полку, здание постройки 1896 года. Естественно, наши учреждения постоянно нуждаются в ремонте, где-то текущем, где-то капитальном. Но мы стараемся эти проблемы решать. Условия для осужденных должны быть хорошими, но, понятно, не шикарными.
– А с какими вопросами чаще всего обращаются заключенные?
Александр Кучер: – Очень часто обращаются родственники задержанных граждан по подозрению в совершении преступления, проживающих в Республике Ингушетия. Начинаются звонки с призывом о помощи и с утверждением, что их избивают. Вот, к примеру, последний случай. Адвокаты задержанного Аушева периодически дают громкие интервью в северокавказские издания, где сообщают, что его всячески притесняют. Восемь раз мы выезжали на место с проверкой, несколько раз с представителями прокуратуры. Ни один факт не подтвердился. Причем сам задержанный жалоб не высказывает. Была даже создана медицинская комиссия, которая зафиксировала на бумаге: «Подозреваемый абсолютно здоров, никаких признаков избиений нет». А требуют разное, вплоть до халяльной пищи. И в магазинах при колониях есть и халяльное мясо, и колбаса, заключенные могут купить эти продукты.
Алан Купеев: – Государство кормит всех так, как предусматривает законодательство, то есть по определенным нормам. Но право приобрести за свои средства незапрещенные продукты имеет каждый. Другое дело, что родственники с передачами пытаются отправить наркотики и спиртное. И в этом плане изощряются как могут – наркотики суют в тюбики с зубной пастой, в банки с вареньем, спиртное даже перекидывают через забор. Но наши сотрудники в этом плане достаточно опытные, и попытки, как правило, пресекаются.
– Каково количество людей, отбывающих наказание в Осетии?
Алан Купеев: – Около двух тысяч человек. 194 заключенных отбывают наказание в колонии строгого режима за преступления, связанные с покушениями на жизнь людей. У нас есть специальные службы, и воспитательная, и психологическая. И должен отметить, что процент случаев рецидива повторных преступлений у нас в республике гораздо ниже, чем в стране в целом. В буквальном смысле ведем борьбу за каждого человека. Проводятся культурно-просветительные мероприятия, мы приглашаем известных людей республики, организовываем концерты – это одна из форм работы с контингентом. В плане воспитательной работы в активном режиме функционирует и общественный Совет УФСИН. Активно действуют религиозные организации – Миссия христианского милосердия, православная церковь, мусульманские священнослужители. За время отбывания наказания мы предоставляем отбывающим срок право на приобретение профессии. В колониях работает ПУ, которое готовит мастеров по 9 направлениям – автослесарь, токарь, строитель, портной, кочегар, оператор ЭВМ и другие специальности. Многие, выходя на свободу, могут реально заработать себе на жизнь. За три месяца до освобождения мы информируем Республиканский центр занятости о количестве освобождающихся. Но, несмотря на это, из 300 человек, покинувших стены наших учреждений, в Центр обратилось всего шесть человек.
Александр Кучер: – Мы заключили договор с Современной гуманитарной академией, по которому наши заключенные могут окончить курс обучения в колонии по ведущим специальностям – юридическое, финансовое, иностранные языки, менеджмент. Стоит обучение 11 тысяч рублей в год. То есть меньше тысячи рублей в месяц, но за два года так и не смогли собрать группу – нет желающих. А между тем правовая безграмотность – главная беда наших граждан, включая и тех, кто оказывается за решеткой. Ведь когда люди попадают в колонии, они считают, что все им обязаны, а свои обязанности не знают, и прав своих совершенно не знают. На сегодняшня многие вещи решаются на коммерческой основе. Например, каждый осужденный имеет право открыть свой финансовый счет, пребывая в учреждении закрытого типа. На этот счет можно перевести сумму без ограничения. Используя данные средства, осужденный может нанимать платного адвоката, который будет защищать права. Покупать себе питание, застраховать свою жизнь, сделать ремонт своей камеры под евростандарт, поставить кондиционер, многоканальное телевидение и многое другое. Я хочу сказать следующее – общество надо воспитывать, на уровне государства должны вводиться понятия патриотизма, нравственности и т.д. Если этого не будет происходить, то никакие реформы не помогут изменить ситуацию. Очень важно, чтобы нравственное воспитание общества проходило на фоне экономического развития страны. Человека идеями не накормишь, ему нужна работа, причем хорошо оплачиваемая. Мы можем говорить о многом, мы можем учить, карать, наказывать законодательно. Но в итоге тот путь жизненный, по которому идем, выбираем мы сами, и путь наших детей зависит от нас, родителей. Согласитесь, в первую очередь от родителей зависит, кого они воспитают – патриота или преступника.
