«По переселении хоперцев из Терека на Кубань, в 1827 году, ими был занят правый берег р. Кубани, от нынешней станицы Барсуковской, до устья реки Тахтамыш. За Кубанью же, почти в виду казачьих станиц, жили дерзкие и хищные соседи – черкесы, почему в местах, удобных для проезда больших партий черкесов, ставились главные посты.
У нынешнего хутора Яман-Джалгинского также было удобное место для проезда верховым, почему здесь и был главный пост с офицером и полусотней казаков. На пост этот можно было проехать только с восточной стороны, с юга же и запада он защищен высокими каменистыми кручами-скалами, достигающими до 300 саженей высоты. С северной стороны на пост вела узкая дорожка, где местами едва можно было проехать двум верховым рядом; с правой стороны этой дорожки зияла глубокая пропасть саженей в 35 – 40 глубины на протяжении 500 саженей, а с левой – высокая каменистая круча.
Этой самой дорожкой в 1829 году партия черкесов в 12 человек, переправившись на рассвете через Кубань, намеревалась проникнуть на пост, где после тревоги по Линии оставалось всего 10 казаков. Попытка черкесов была замечена казаками еще при переправе их через Кубань, и условлено было напасть на них у самой пропасти на узкой дорожке. Для чего 5 казаков забежали им в тыл, а 5 человек выжидали удобного момента спереди и у самого опасного места с гиком бросились в шашки; 8 черкесов были изрублены, а остальные 4, не зная численности казаков и не желая попасть живыми в руки, прикрыв лошадям головы бурками, с криком «й-й яман-джалга» («скверная балка») бросились с лошадями в пропасть. От этого «яман-джалга» и стал впоследствии называться пост Яман-Джалгинским».
В середине XX века Яман-Джалга прославилась уникальными в масштабах планеты палеонтологическими находками. Ископаемые останки доисторических лошадей, кабанов и носорогов, получивших общее название «беломечетской фауны», ныне хранятся в Палеонтологическом музее Академии наук России.
Путешествие к «скверной» балке начнем в станице Беломечетской, унаследовавшей свое название от белой мечети, некогда красовавшейся на мысу при слиянии Кубани и Малого Зеленчука. Не исключено, что это был мавзолей какого-то важного властителя. Так это или иначе, приходится только гадать. Время не сохранило следов ушедших столетий. Но если вам доведется побывать в тех краях в правобережье Кубани, то вы наверняка восхититесь изобретательностью природы, соорудившей на высоком речном откосе купол то ли мавзолея, то ли медресе, особенно эффектный в лучах заходящего солнца.
За станицей параллельно реке в противоположном ее течению направлении тянется проселок. В двух километрах за населенным пунктом на пути встает балка Ильиченкова. Сама по себе она не представляет ничего интересного, если бы не ее устье – живописный, поросший лесом, глубиной метров в тридцать песчаный сухой каньон, обрывающийся к Кубани.
За каньоном колея забирает вверх, удаляется от речного обрыва, а безлесная местность вокруг, кажется, говорит, что ничего примечательного вам не найти, так –лунный пейзаж. Но не спешите делать подобный вывод.
В шести километрах от Беломечетской дорога достигает водораздела. Вправо, подобно неглубокому шраму на щеке, тянется балочка Кизиловая. Там, где она вплотную подступает к реке, виднеется лесочек. До речной кручи всего-то с километр. Выйдя на косогор, вы, как путешественник, открывший неизвестные доселе земли наверняка испытаете огромное эмоциональное потрясение от открывшейся перед вами картины.
Величественная панорама огромной речной долины охватывает пространство от Кумыша, где могучий водный поток вырывается из цепких объятий Большого Кавказа, до слияния Кубани с Малым Зеленчуком, а подступающие к реке справа и многометровым отвесом обрывающиеся в сторону русла отроги Сычевых гор придают пейзажу дополнительный колорит.
Километрах в пяти выше по течению, укрытые тенистой зеленью, ютятся на левом берегу домишки села Садового. Далее взгляд задерживается на занявших правобережную древнюю пойменную террасу кварталах Черкесска и трубах цементного завода на окраине Усть-Джегуты. Ближайший к нам участок кубанской долины – это Эркен-Шахар на противоположном берегу, в центре которого, напоминая чужеродного серого монстра, вздыбились стены и трубы сахарного завода. Километрах в пяти за поселком виднеется Адыге-Хабль, лежащий в долине Малого Зеленчука.
Лесочек, состоящий главным образом из ясеня с кизилом и кленом в подлеске, занимает очень крутой левый склон балки. Человек своим присутствием этот природный уголок не обременяет. Древостой естественным путем претерпевает все стадии развития, и проблем с дровами, если решите здесь заночевать, у вас не возникнет. Правда, необходим хоть какой-то запас воды, так как днище балки абсолютно сухое.
От речной кручи идем на юг, несколько удаляясь от обрыва. Вскоре слева показываются склоны балки Гатманова. В верховьях урочище голо, оно тянется параллельно Кубани и вблизи реки сливается с более мощной балкой Яман-Джалга.
После получасового марша достигается перегиб в рельефе. Местность начинает понижаться и вашему взору предстает удивительнейшая картина. Справа открывается кубанский изгиб с высоким отвесным берегом. Склон, по которому мы движемся, словно нос корабля, готовящегося к швартовке, вдается в сторону лесистого каньона, образуя мыс, замыкаемый слева живописными ущельями.
...Сбросив высоту, стоим у слияния балки Гатманова с балкой Яман-Джалга. Вот только термин «балка» в данном случае не совсем уместен. Сливаются не балки, а два глубоких живописных каньона. Сегодня их днища сухи, но нетрудно представить какой водный поток был необходим, чтобы промыть-проточить многометровый слой породы. В сотне метров правее в Яман-Джалгу впадает каньон балки Сотина. Вместе балки образуют своеобразный трилистник. Характерной особенностью ущелий является полная противоположность их склонов: один – обязательно безлесный, степной, противолежащий – покрыт древесной растительностью. В первую фазу осени эффектно смотрится преломляемый солнечными лучами оранж созревшей облепихи на фоне песчаных отвесов каньона.
В устье Яман-Джалги прослеживается полевая дорога. Одна ее веточка, спускающаяся из балки Гатманова, на дне каньона сливается со второй, ведущей из балки Сотина, в единую нить, метров через триста выводящую к воде. Над Кубанью, будто бы охраняя вход в ущелье, нависла природная башня, так и хочется сказать «Яман-Баши».
От устья балки в обе стороны тянутся высокие отвесные берега. Когда вода в реке поднимается выше среднегодового уровня, не остается даже крохотной прибрежной полоски, по которой можно было бы пройти вдоль обрыва вниз по течению. Таково оно – величие природы! Здесь же, у входа в ущелье, сохранились остатки водозаборной станции, качавшей воду для хутора, некогда располагавшегося на возвышенном платообразном южном берегу.
Утолив ландшафтный аппетит, проследуем на юг к незримой границе Ставрополья и Карачаево-Черкесии. Буквально в двух километрах вверх по Кубани в классическом для этих мест закругленном каньонообразном уступе с порослью леса находитсяпещера Северная. Ее название говорит само за себя. Это – самая северная в республике подземная карстовая полость.
Вход в пещеру – огромное до пяти метров в центральной части отверстие, напоминающее арку. В привходовом гроте лежат несколько отколовшихся от свода каменных глыб. Метров через восемь-десять начинается сужение в виде узкого лаза. Полость простирается в юрских песчаниках на 25 метров. Следы моря прекрасно сохранили кубанские отвесы, по которым можно наглядно проследить смену геологических эпох. Кое-где встречаются эоловая испещренность породы и некое подобие сталактитово-сталагмитовых натеков в скальных выходах справа от пещеры.
Для любителей закатно-рассветных пейзажей природа в здешних краях любезно предоставляет свои владения. Давайте и мы, подстроившись под лунный цикл, проведем незабываемые ночные часы в лесочке у кубанского откоса. Коротая время у огня, будем время от времени подниматься в степь, чтобы любоваться погрузившимися в неглубокий сон окрестностями, когда упорно разгоняющая тучи ночная красавица-луна с каждым часом все ярче озаряет склоны и долину. В такие ночи фигура человека как в яркий полдень бросает тень, и при необходимости вполне можно передвигаться без фонаря…
Бегут минуты и часы, и на смену полночной принцессе приходит властелин дня – солнце. В его розовеющих лучах над кубанским обрывом прорисовывается двуглавый белоснежный силуэт Эльбруса.
