История 694-го батальона 135-й мотострелковой бригады 58-й армии СКВО, как он официально назывался после формирования по приказу командующего Анатолия Квашнина, хорошо известна и подробно описана в разных статьях. За каждым сказанным словом – тяжелые бои в Грозном, Червленой, под Старым Ачхоем, Катыр-Юртом, Ачхой-Мартаном, жестокий штурм Орехово, а еще Ведено, Шали, Беной... Там, в этих географических, когда-то очень «горячих точках» остались навсегда 25 казаков-ермоловцев (одного пропавшего без вести теперь также поминают как погибшего). Всего более ста человек не дожили до этой даты.
По-весеннему теплое утро праздничного дня в Минеральных Водах, к памятнику А.П. Ермолову съезжаются машины. Не спеша собираются казаки, молодежь поодаль смотрит, как братаются старшие – отцы, дядьки, старики… Им есть что вспомнить, но этот праздник для них – такой же, как День Победы, в буквальном смысле со слезами на глазах. Потому что это – личные воспоминания каждого, и они слишком остры и до сих пор живы, будто вчера.
Кадровый военный, в 1996 году заместитель командира батальона Александр Волошин отвечает на нескладный вопрос молоденькой тележурналистки: «В какой войне вы участвовали, расскажите вот это всё».
– Мы понимали, зачем туда идем. Каждый из нас знал, в отличие от мальчишек-срочников, стянутых в Чечню со всей страны. Казаки шли добровольно, с четким осознанием, что Северный Кавказ – наша Родина, наша земля, на которой разные народы должны жить в мире. И мы шли помочь мирным людям разорвать с этими международными негодями, которые оболванивали молодежь, сеяли хаос и смерть.
Александр Владимирович вспоминает комбата Владимира Стехова – как сдружились, сработались казаки с молодым военным за время боев. Волошин был между ним и казаками как «мостик», и называли они его «батей». Стехов стал для них родным, своим. По какой-то причине комбат Владимир Федорович не смог приехать, и Александр Волошин забирает, чтобы передать ему, юбилейную медаль Терского казачьего войска – «694 отдельный мотострелковый батальон имени генерала Ермолова – 20 лет».
Эту награду всем, кто воевал и сегодня чтит память боевой части, торжественно вручает атаман Терского войскового казачьего общества Александр Журавский. После поверки, когда под счет метронома называются имена ушедших, атаман произносит:
– Впервые в истории Вооруженных сил Российской Федерации была создана казачья часть, которая безоговорочно поддержала наведение конституционного порядка на территории Чеченской республики. Ермоловцы личным приером показывали, каким должен быть настоящий воин-казак.
Особое уважение – почетному атаману Терского казачьего войска Владимиру Константиновичу Шевцову. Ему в те сложные годы выпала судьба создавать соединение, ездить в Москву и, преодолевая сомнения высшего командования, доказывать необходимость формирования казаков-добровольцев. Пожилой казачий генерал говорит в микрофон с большим волнением:
– Сейчас я вижу перед собой дорогие мне лица героев. Это люди, прославившие казачество всей России. Вы показали, что государство может в любое время, как и в те тяжелые годы, опереться на казаков. Как всегда это было, во все времена и в наши дни казачество готово защищать целостность своей страны. Я с болью вспоминаю прекращение и последующее забвение батальона, который был нужен только там, в страшной горной мясорубке против боевиков.
В строю казак Виктор Торбик тихо говорит о Шевцове:
– Я его сегодня увидел, аж прослезился. Почему? Он поднял нас всех, создал батальон, который покрыл себя славой и на деле показал силу казачества. Спасибо Шевцову, что и через 20 лет он приехал сюда, спасибо, что живой и вспоминает с нами.
Слово взял Александр Волошин. Он два десятилетия собирает данные обо всех, с кем воевал в составе батальона. В его руке вздрагивает белый листок бумаги, в котором более ста имен. Это те, кто уже не приедет 23 февраля повидаться с односумами. Кто-то из строя выкрикивает еще одно имя.
– Простите меня, если я кого обидел или забыл, братья! До конца дней я буду преклоняться перед вашим подвигом, – говорит Волошин.
К подножию памятника своего «вечного шефа» генерала Ермолова казаки несут цветы, а после идут к храму Покрова Пресвятой Богородицы, высоко подняв знамя прославленного батальона. Все эти
20 лет оно хранится в этом храме как реликвия.
Обнажая головы и крестясь, друг за другом поднимаются в храм мужчины. Сначала седобородые старики, затем те, кто 20 лет назад был еще детьми, ради кого, собственно, и шли на эту войну их отцы – чтобы не полыхнул родной Северный Кавказ.
Помянуть односумов молитвенной службой – святое дело. В центр храма выходит архиепископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт. Слова Владыки – глас пастыря, утешающий каждое православное сердце. Он говорит о высшей духовной доблести во все времена: блаженны отдавшие жизнь за Отечество, блажен тот, кто положит душу за други своя.
Потрескивают свечи, горячий воск стынет на изрезанных морщинами, загрубевших пальцах. Обнажены поседевшие головы. Кто-то в черкеске, иной в старенькой полевке. Почти у всех и казачьи, и государственные награды. В притворе на самом краю скамеечки скромно сидит совсем не старый еще мужчина, рядом с негнущейся ногой – костыль.
Произносимые священником имена убиенных воинов одно за другим вплетаются в богослужение и легко возносятся к высоким сводам. Вокруг Владыки Феофилакта и священников молятся и казаки, и бабульки, и простые горожане, пришедшие с детьми – собор полон.
Поминальная служба приносит облегчение, унимает горечь и боль. Казаки становятся разговорчивее, охотнее делятся воспоминаниями. В памятный день в Минводы приехали отец и младший брат Игоря Дорофеевича Николаева, уроженца Башкирии. Отец держит в руках портрет в траурной рамке, на ладони – медаль…
26 августа 1996 года молодой командир минометной батареи погиб под Ведено. Но перед этим лечил контузию в госпитале в Москве, и рассказал своему отцу, как был поражен стойкостью духа казаков, обычаями и железной дисциплиной на передовой, где за ослушание могли щедро всыпать плетей. Поэтому Игорь, не будучи казаком по рождению, принял решение вступить в казачество.
– Это был его осознанный выбор. Мой сын и погиб геройски, как настоящий казак! – говорит отец. – Ему было тогда всего 23 года. Теперь уже вырос его сын Дмитрий. Он старше своего батьки на целый год, в Москве живет.
Александр Волошин снова рассказывает о штурме Орехово:
– Крепкий это был для нас «орешек», 12 человек там навсегда осталось, один пропал без вести. Но мы только злее становились, теряя своих. Я офицер в четвертом поколении, мои сыновья – тоже военные. Несмотря на то, что при формировании батальону не дали времени на необходимую «учебку», рекогносцировку, он показал себя серьезной боевой силой.
Было много ошибок, несогласованности в высшем командовании, случались и откровенные утечки, предательство. Вы понимаете, что приходилось некоторые населенные пункты брать по три раза? И многие, видя такое дело, говорили: я в такую войну не играю. Штык в землю! Но все-таки часть на деле показала боевой потенциал казачества. И сейчас в мире такая обстановка, что казачий фактор нельзя не учитывать. Я после двух войн в Чечне стал по-настоящему верующим: не пью спиртного, не курю и не матерюсь…
Для чего мы шли? Чтобы заменить собой 18-летних детей! Я видел их, с трудом понимающих, где они находятся на карте России, не соображающих, зачем им все это надо: грязь, кровь, ужас, голод. Черные, обожженные пацаны, идут к нам: «Дядьки, не уходите!» Готовы были сигареты и еду просить за пару чистых портянок. Мы же им как отцы были. У нас-то все по делу поставлено: приехал командующий Геннадий Трошев, ел наш обычный ежедневный обед и просто не верил, спрашивал: «Небось, ждали меня?» А у нас же почти все земляки, кто будет у своих воровать хлеб? И мы откормленные морды прапорщикам били, защищая этих мальцов… поэтому, собственно, кому мы там были нужны? Только мешали.
Александр Владимирович рассказывает, как атаман Шевцов привозил на боевые порядки казачье знамя ермоловского батальона и как это воодушевило тогда. На две трети батальон состоял из казаков-добровольцев Ставропольского края – регион КМВ, Курский и Буденновский районы, и одна треть бойцов из Кабардино-Балкарии и Моздока. Собирались стихийно, после войскового совета атаманов в Прохладном, на который пригласили командующего Квашнина.
Он увидел готовность взрослых людей, прошедших Приднестровье и другие «горячие точки», защищать мир на своей земле и предложил отозвать из запаса желающих. В первую очередь учитывали воинскую специальность, морально-деловые качества и в последнюю – возраст. В ермоловском батальоне воевали и 50 – 60-летние. Не было современного опыта формирования казачьих подразделений, сроки поджимали, безо всяких учений – попали в железобетонный котел Заводского района Грозного, прямо в бою прошли испытание на слаженность.
– Когда оказались в ловушке между высоток и подбитых в начале и в конце колонны машин, – продолжает Волошин, – ко мне оборачивались лица, и я ни в одном не видел страха, паники. Только злость и удивление – как такое могло произойти? Это была подлая, нечестная война. И сейчас, когда Украина горит, мне больно – там такое же насилие над простым народом, международный бандитизм.
Олег Губенко сейчас – первый товарищ атамана Терского войскового казачьего общества, а в те годы – 28-летний доброволец, воевавший в составе батальона с первого до последнего дня. Все, что он видел, описал на страницах своей книги «Отступление от жизни. Записки ермоловца. Чечня 1996 год».
– Все, что я написал тогда, было отчасти продиктовано эмоциями и романтизмом, свойственным возрасту. Сейчас в моих оценках больше логики, взвешенности, понимания этих процессов. Многое, наверно, можно было сделать иначе, с высоты жизненного опыта. Но каждый из нас, в том числе и я, действовал так, как считал нужным и верным, и ни одного дня не вычеркнуть. Моя книга – это был порыв, мой долг увековечить память казаков.
Я не могу забыть Серегу Николаева, Вовку Маньяка, Славика Котова и многих других. У Славика не было родных, мы хоронили его сами, а потом не смогли отыскать могилу: видимо, уже подхоронили к нему туда. Я писал книгу, чтобы поставить им всем памятник. Издательство из Санкт-Петербурга «Сатис» издавало ее, свободно гуляющую по интернету, небольшим тиражом, всего в три тысячи экземпляров, презентация была на Фонтанке, в библиотеке Маяковского. Тот тираж уже весь расхватали, даже интернет-магазины пустые. Мне звонили и писали письма потом из Германии, Канады, Австралии. Люди чувствуют правду…
Несмотря на то, что 694-й ОМСБ был расформирован летом 1996 года, те, кто воевал в его составе, стали костяком четырех комендантских и одной стрелковой рот во второй чеченской кампании 1999 года. 93 казака батальона имени генерала А.П. Ермолова удостоились правительственных наградам, из них 25 – посмертно. Но память жива о каждом.
