Факты, легшие в основу документальной ленты, имеют прямое отношение к Ставрополю. Один из тех летчиков – наш земляк Флавиан Комиссаров. На показе присутствовали его потомки. А в телемосте участие в презентации принимал эксперт Форума поисковых движений в Великобритании, независимый исследователь, историк Роман Фирсов, который поделился впечатлениями о фильме, рассказал о своей работе в архивах, ответил онлайн на вопросы ставропольских зрителей, бывших на премьерном показе.
Благодаря десятилетней поисковой работе исследователей из двух стран Андрея Карташева и Романа Фирсова, которую каждый из них вел автономно, еще в 2014 году появилась на свет монография «В небе двух империй». В том году обе державы отмечали памятную дату – столетие начала Первой мировой войны, в которой они выступали политическими и военными союзниками.
По мотивам книги «В небе двух империй» братья Карташевы и создали фильм с тем же названием. В нем демонстрируются уникальные кадры британской кинохроники, запечатлевшие процесс подготовки наших лётчиков, особенности учебы и быта, в том числе курьезные случаи, а также редкие документы и фотографии из фондов архивов, музеев России и Великобритании, семейных архивов бывших военлетов, воспоминания знавших их людей.
Фильм создан при поддержке правительства Ставропольского края.
На премьерный показ пришли ветераны-авиаторы, военнослужащие, историки, представители вузов, музеев, библиотек. Фильм открывает и дополняет неизвестные или малоизвестные страницы истории нашей Родины, в которых отражены судьбы русских военных авиаторов и в чужой стране высоко несших честь и достоинство представителей России. Красной нитью проходит тема патриотизма.
Крейсер «Варяг» взял курс на Ливерпуль
Эта история началась в феврале 1917 года, когда легендарный крейсер «Варяг» вышел из порта Романов-на-Мурмане (нынешний Мурманск) и, сопровождавшийся двумя миноносцами, взял курс на Великобританию.
Годом ранее Россия заключила с союзническим на тот период государством соглашение о подготовке военных летчиков. В России, по разным оценкам, вели обучение военлетов от 10 до 14 авиационных школ. К 1917 году число авиаотрядов доходило уже до 85. Военлетов готовили в Севастополе и в Гатчине под Петроградом. Но шла война, и она требовала все больше специалистов.
Дефицит испытывала и сама Великобритания. Почему взялась за подготовку русских пилотов? Во-первых, союзная держава. Во-вторых, прагматичная Британия всегда была готова воевать против врага ( в тот период Германии) чужими руками.
В ходе Первой мировой войны темпы выпуска авиационной техники в России нарастали. В 2017 году один только завод «Дукс» в Москве производил до сотни самолетов в месяц.
В монографии «В небе двух империй» отмечается, что «прекрасная и самоотверженная работа русских летчиков нашла полное признание и у союзников, и у противника. На непревзойденной высоте стояли аэрофотосъемка, точность бомбометания, а позже и воздушный бой. Германский кайзер Вильгельм II в одном из своих приказов поставил их действия в пример личному составу немецкой авиации».
Здесь стоит вспомнить, что первый в истории серийный многомоторный бомбардировщик появился в России. Было несколько серий разных самолетов под одним названием «Илья Муромец». Удивительно, что конструктором стал студент Санкт-Петербургского политехнического института Игорь Сикорский. Самолетам были нужны пилоты.
Англичане встречали цветами
На борту крейсера «Варяг» к берегам Туманного Альбиона отправились десять офицеров и сто солдат. В Ливерпуле жители встречали русский крейсер цветами. Но еще на подходе к английскому порту была получена радиограмма, что в России произошла Февральская революция.
Английская сторона обеспокоилась, не возникнут ли проблемы с материальным и финансовым обеспечением русских кадетов - так их называли. Но Военная авиационная миссия России в Великобритании успокоила, что все договоренности будут соблюдены. Кадеты изучали теорию летного дела, покоряли английское небо, знакомились с достопримечательностями, осваивали английский язык по специально для них подготовленному разговорнику. Условия учебы были достаточно жесткими.
Все за исключением одного получили хорошие, а иные и отличные аттестации. У некоторых в аттестациях написано: «… может быть инструктором воздушного боя». Но в основном характеристики: «летчик хороший», «летчик отличный». Редко – «летчик выдающийся». Отмечалось, кто пригоден для полетов на разведочных машинах, на истребителях и т.д. Это 1917 год - начало прошлого века.
Уезжали из царской России, а возвращались в советскую
А пока учились, в России произошла Октябрьская революция. Уезжали из одной страны, а возвращаться пришлось в другую. Не все решились вернуться. Значительную часть будущих кадетов Русского Авиационного корпуса, как называли группу курсантов английские военные чиновники, составляли дети генералов и офицеров, а также сыновья чинов высокого ранга царской России. Часть из тех, кто вернулся, подвергли серьезным проверкам, а кого-то – репрессиям.
Но и к тем, кто добровольно пошел служить в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, красные военлеты относились с недоверием.
Телеграмма Ленину
В связи с этим прапорщик Федор Арманд (фамилия известная в связи с соратницей Ленина Инессой Арманд) счел допустимым обратиться за защитой к самому вождю. Отправил телеграмму: «Москва. Председателю Совнаркома Ленину. Я, Федор Александрович Арманд, от себя и от всего командного состава 38-го авиаотряда обращаюсь к Вам с просьбой о защите. Нас немного, всего пятеро, и все наши силы <… > мы прилагаем к тому, чтобы как можно выше поднять знамя Красной Армии. Но мы бывшие офицеры, мы не коммунисты, и поэтому все окружающие нас начиная от комиссара до последнего красноармейца, вчера монархиста, теперь сочувствующего, видят в нас только врагов, готовых ежеминутно изменить. Мы не можем работать, когда каждый шаг, каждое слово толкуются вкривь и вкось. Довольно. Или дайте нам возможность работать, или гоните прочь…».
Ленин отреагировал незамедлительно, направив телеграмму губвоенкому и губкому партии, подчеркнув, что Ф. А. Арманд лично ему известен и заслуживает доверия, попросив сообщить об этом в воинскую часть.
Судьба Флавиана Комиссарова
Он был уроженцем Петербурга. Родом из обедневшей дворянской семьи. Летать начал на Комендантском аэродроме в городе на Неве у Игоря Сикорского, который к тому времени уже построил свой знаменитый самолет «Илья Муромец». Флавиан сначала помогал в авиационных мастерских, потом Сикорский приобщил его к летному делу. Игорь Сикорский и рекомендовал группу своих учеников для отправки на дальнейшую учебу в Англию.
По результатам учебы Комиссаров получил сертификат пилота. В его аттестации написано: «Морис Фарман (это самолет, на котором прошел обучение) налетал 20 часов, летчик очень хороший. Годен для полетов на разведочных машинах. Солдат отличный».
Бывший «английский» курсант воевал в Гражданскую в качестве красного военлета в составе авиационного отряда под Казанью и в Закавказье. Женился. Избранницей стала уроженка Ставрополя. Служила медицинской сестрой в военном госпитале. На Ставрополье решили обосноваться, возвращение в Питер пугало страшным голодом, который, впрочем, свирепствовал тогда повсеместно. Но в хлебных краях было полегче.
Летом 2023 года в Ставрополе при губисполкоме было организовано отделение Общества друзей воздушного флота. Авиационный опыт Комиссарова был востребован. Он стал воспитывать юных авиамоделистов. Был начальником аэропорта. Строил аэродромы в разных городах страны.
В годы Великой Отечественной войны Флавиан Николаевич был мобилизован и прослужил с 22 июня 1941 года по май 1945 года. На послевоенном снимке грудь фронтовика украшали орден Красной Звезды, медали «За оборону Сталинграда», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией», «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы», «За победу над Японией».
В послевоенные годы Флавиан Николаевич вновь пришел в Дом пионеров руководителем авиамодельного кружка. Как свидетельствуют люди, работавшие вместе с ним, он был специалистом своего дела и прекрасным педагогом. Комиссаров стоял у истоков авиамодельного спорта в Ставрополе и открыл дорогу в небо десяткам мальчишек.
Некоторые из его учеников сами стали потом руководить авиамодельными кружками, приобщая к этому прекрасному виду спорта юные поколения. К ученику Комиссарова Павлу Яковлевичу Гавриленко пришел в свое время в авиамодельный кружок сын Флавиана Николаевича Анатолий, а затем и внук Дмитрий Злобинец. В семье бережно хранят память о своем славном предке.
Он умер от инфаркта в 1961 году в возрасте 63 лет и похоронен на Даниловском кладбище в Ставрополе.
Соратник Сергея Королёва
Еще один бывший «английский кадет» Константин Иванович Трунов родился в Петербурге в крестьянской семье. Окончил реальное училище и поступил в политехнический институт. Но после второго курса ушел вольноопределяющимся в армию. Служил в авиационной роте, затем обучался на теоретических авиационных курсах. А после успешного их окончания зачислен в группу, направленную на учебу в Англию.
Там сначала окончил авиашколу, затем прошел подготовку в школе воздушного боя. В его аттестации написано: «Летчик выдающийся. Безусловно годен для полетов на всех истребителях или как инструктор высшего пилотажа». По возвращении в Россию был назначен инструктором в Гатчинскую авиационную школу. Добровольно вступил в Рабоче-Крестьянскую Армию. Получил звание «Красный военный лётчик».
В 1932 году окончил вечернюю Военно-воздушную академию им. Жуковского, оставлен там преподавателем тактики. А в конце 30-х годов был репрессирован. Заключение отбывал под контролем НКВД в подразделении, занимавшемся созданием новой авиационной техники для нужд Красной Армии.
Был досрочно освобожден по ходатайству наркома со снятием судимости. После освобождения работал в различных НИИ, в том числе в конструкторском бюро Сергея Королева – отца советской космонавтики, дважды Героя Социалистического Труда, академика Академии наук СССР. Сергей Павлович Королев считал Константина Ивановича Трунова своим близким другом.
По-разному сложились судьбы бывших «английских курсантов». Некоторые осели в других странах. А те, кто связали свою жизнь и судьбу с молодой советской республикой, прошли многие испытания и оставили о себе добрую память потомкам.
Один из авторов книги и фильма «В небе двух империй» Андрей Владимирович Карташев заметил, что все эти людские судьбы и события переплетены в единую картину, отражающую небольшой частный фрагмент полотна под названием «Летопись российской авиации».
