Сбившимся с пути подросткам помогает полиция

Ребятам дают возможность осознать разницу между хорошим и плохим

В минувшее воскресенье исполнилось 85 лет со дня образования подразделений по делам несовершеннолетних в системе органов внутренних дел. Значение этой структуры трудно переоценить. Она является одним из главных звеньев системы профилактики преступлений, совершаемых несовершеннолетними, и в отношении них. Работа инспекторов ПДН – не просто служба, это призвание. Они должны иметь определенный склад характера, быть чуткими и доброжелательными по отношению к своим подопечным, уметь найти для них нужные слова и особый подход. В конечном счете, от их усилий во многом зависят судьбы конкретных детей, их жизненные перспективы и будущее. Накануне профессионального праздника службы корреспондент «МК-Кавказ» побеседовал с заместителем начальника отдела организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУ МВД России по Ставропольскому краю полковником полиции Светланой Коноваловой.

Ребятам дают возможность осознать разницу между хорошим и плохим
Светлана Коновалова. Фото автора.

Маленькие детки – немаленькие бедки

– Светлана Викторовна, как вам работается в условиях пандемии?

– Несколько легче, чем в обычных условиях, поскольку дети сейчас сидят дома. Хотя и в период пандемии подростки совершают преступления. В целом возраст наших подопечных до 18 лет, а преступления они совершают в основном в 15-17 и более лет. Считают себя уже взрослыми, грамотными и самостоятельными, поэтому могут себе позволить все, что хотят.

– Какого рода преступления совершаются в крае несовершеннолетними?

– Как правило, это кражи. Причем если раньше речь шла о сотовых телефонах, то сейчас кражи мобильников составляют только 30%. Появилась новая проблематика – хищение денежных средств через мобильные банки. Узнают пин-коды у родственников, друзей, неосторожно записанных на картах, и начинают перечислять деньги для осуществления каких-либо покупок. Но есть и грабежи.

– Количество преступлений, совершенных подростками, растет или снижается?

– За прошлый год детская преступность снизилась у нас в крае более чем на 19%. В этом году нам пока не удается ее стабилизировать. Есть некоторый рост, но, думаю, к концу года мы выровняем ситуацию.

– Это дети из неблагополучных семей?

– Мы ушли от такого термина, как неблагополучная семья. Он применялся лет 10 назад. Фактор благополучия можно по-разному оценивать. Можно приносить в семью кучу денег, но не заниматься ребенком. К сожалению, мы говорим о том, что у большей части детей вполне состоятельные родители.

– Может быть, они воспитываются матерями-одиночками, в малообеспеченных семьях?

– Ну, матери-одиночки разные бывают. Мы говорим о семьях, которые ведут асоциальный образ жизни, злоупотребляют спиртными напитками, употребляют наркотики. У детей из таких семей зачастую нет места для обучения, им элементарно не хватает еды. Ребенок может совершить кражу, чтобы помочь родителям.

Обычно, когда мы пытаемся выяснить у подростка причину совершения преступления, он не может внятно ее объяснить. Хотя в разговоре с каждым из них мы узнаем, что в школе им объясняли, что такое хорошо и что такое – плохо. Учителя проводят с ними работу, сотрудники полиции, общественники. Но ребята при отсутствии твердых моральных установок думают, что им все сойдет с рук. Родители, конечно, их защищают: мой ребенок – лучше всех, он никуда не полезет. А когда это случается, сказать им нечего.

Еще один бич – это наркотики. У нас, правда, преступления в состоянии наркотического опьянения несовершеннолетними не совершались, но имели место, пусть и немногочисленные, факты сбыта наркотиков с целью получения какого-то дохода. Заказывают через интернет, а потом перепродают через закладки.

– А что вы скажете о спайсах, снюсах и тому подобной дряни?

– Мы узнали об этих веществах сравнительно недавно. В школах среди учеников стало модным их употреблять. В магазинах покупали. Нами проводилась целенаправленная работа практически во всех муниципалитетах. Вы знаете, что вышел правовой закон о запрете продажи этих веществ несовершеннолетним. К этой ситуации подключились все: полиция, медики, образовательные учреждения. Разъяснительная работа проводилась, прежде всего, с родительской общественностью. Большую помощь оказали Советы отцов, которые вместе с нами выходили на рейдовые мероприятия. Разъясняли торговцам, чтобы детям курительные смеси не продавали.

– Если подросток нарушил закон, кто подлежит ответственности: он сам или его родители?

– Когда я прихожу в школу, тоже задаю ребятам такой вопрос. 80% процентов начинают говорить, что мама с папой. А по закону ответственность, прежде всего, несет подросток, независимо от возраста привлечения к административной или уголовной ответственности. Статья 20 УК РФ гласит, что уголовная ответственность наступает с 16 лет. И есть порог снижения – 14 лет, при совершении в основном тяжких преступлений. Могу сказать, что это снижение порога подпадает под все действия несовершеннолетних, то есть, как правило, с 14 лет мы уже начинаем рассматривать вопрос о привлечении к уголовной ответственности. А административная ответственность наступает с 16 лет. Здесь нет снижения порога.

Если подросток не достиг возраста уголовной ответственности, уголовное дело в отношении него прекращается, но поскольку это считается совершением общественно опасного деяния, мы ставим подростка на профилактический учет и начинаем проводить с ним работу.

Если подросток вновь нарушает закон, у нас есть такие учреждения, как центры временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей. На территории края два таких центра: в Ставрополе и Минводах. Общая наполняемость каждого – по 25 детей. По постановлению начальника территориального органа МВД мы можем направлять туда детей на 48 часов, и в дальнейшем, по решению суда, срок может быть продлен до 30 суток.

Ну, а если и центр временного содержания не помог, тогда в соответствии со 120-м федеральным законом, по решению суда подросток может быть помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа на срок до 3 лет.

– Это тюрьма?

– Нет, это специализированная школа с огороженной территорией, с учителями и воспитателями. Подростки живут там без родителей под надзором воспитателей.

– А были с вашей подачи случаи лишения родительских прав?

– Каждый год. Сами мы эти вопросы не рассматриваем, направляем материалы на комиссию. В прошлом году в крае было 24 случая лишения родительских прав. Сейчас максимально стараются сохранить родную семью и минимизировать факты передачи детей куда-то. Кроме того, судом применяется мера не только лишения, но и ограничения родительских прав, согласно которой через полгода родитель может восстановить свои права и вернуть ребенка в семью.

– Мы все это время говорим о совершении преступлений несовершеннолетними, а есть ли случаи, когда они невольно, а может, и неосознанно, оказываются втянутыми в преступную деятельность?

– Конечно, эту линию работы мы тоже держим под особым контролем, выполняя специально разработанный план в рамках Десятилетия детства в Ставропольском крае. В первую очередь, это касается вовлечения подростков в совершение преступлений. Таких фактов у нас в крае всего пять. Тем не менее, они есть. В основном, это кражи. По каждому из них возбуждены уголовные дела.

Универсальные солдаты

– В вашей работе большую роль играет профилактика. А в чем она выражается?

– Она делится на общую и индивидуальную профилактику. Общая – это когда мы приходим в школьные классы, с родителями встречаемся, проводим рейдовые мероприятия по улицам, разъяснительную работу в СМИ, интернете. Индивидуальная профилактика направлена на конкретное лицо. Она проводится с момента постановки подростка на учет. Мы ежемесячно с ним встречаемся, интересуемся, как он себя ведет, какие изменения произошли в его поведении, что надо сделать, чтобы оно изменилось. Если у ребенка появилось желание заниматься в каком-то кружке или секции, мы помогаем ему туда записаться, смотрим на динамику его исправления. В тесном контакте работаем с образовательными учреждениями. В том случае, когда ребенок поставлен на учет за употребление спиртных напитков, работаем с медиками.

Так же и с родителями. Если мы ставим их на учет, то помогаем им и психологически. Ведь в семье есть проблемы чисто психологического характера, когда мать с ребенком не может себя как родитель реализовать.

– У вас в штате есть психологи?

– Нет, обычно мы привлекаем специалистов из служб психологической поддержки, школьных психологов. Но у нас 30% сотрудников имеют психологическое образование.

– Универсальные солдаты?

– В нашей службе по-другому нельзя. Если со взрослым где-то можно сразу надавить, то ребенка надо сначала разговорить. Мы работаем не только с ребенком, но и с семьей, пытаемся подключить к решению проблем других родственников, друзей, которые могут оказать на него положительное влияние.

– Много у вас подчиненных в крае?

– 300 человек. В каждом городе или районе в отделах ПДН служит от 2 до 18 человек и 33 – в Ставрополе.

– В основном женщины?

– Нет, 50 на 50. Так же и среди руководителей подразделений. Практически все по должности имеют звание подполковника.

– Судя по званиям, вашей службе в полиции отводится не последнее место?

– Можно и так сказать. По крайней мере, в ежегодном выступлении Президента на итоговой коллегии всегда упоминается о состоянии подростковой преступности. То есть, этому уделяется большое внимание. В том числе и губернатором Ставропольского края.

– В ставропольской милиции и полиции вы служите уже 27 лет. Чем привлекла вас эта работа? У вас пример был перед глазами? Кто-то из родственников работал в правоохранительных органах?

– Не работал никто. Фильмов насмотрелась. Тогда их снимали похожими на работу милиции, а не те сказки, которые мы видим сегодня в телевизионных сериалах. Мне с детства хотелось работать в милиции. Толчком послужило преступление, которое было совершено в отношении меня. У меня украли шапку. Я тогда заочно училась на 3 курсе юридического факультета института. В ходе расследования уголовного дела следователь предложил мне попробовать поработать в милиции. Я согласилась.

– Шапку-то нашли?

– Конечно.

– С чего вы начинали в милиции?

– С подразделения дознания. Проработала дознавателем полгода, потом перешла в следственный отдел, затем в управление дознания. А в подразделении по делам несовершеннолетних я работаю с 2012 года.

– В следствии интереснее было работать?

– Знаете, есть такая пословица: хорошо там, где нас нет. Каждая структура по-своему интересна. Когда я, работая в следствии, расследовала дела с участием несовершеннолетних, сталкивалась с инспекторами ПДН. Думала, а чем они там, собственно, занимаются? А когда пришла в это подразделение, поняла, насколько это важная работа. В ней есть свои сложности и проблемы, но это очень интересная работа! Мы в тесном контакте не только с сотрудниками полиции, но и с массой других людей – это медики, учителя, работники соцзащиты, члены комиссии по делам несовершеннолетних, уполномоченный по правам ребенка и даже прокуратура. Когда начинаешь с ними общаться, всегда узнаешь что-то новое. Это и привлекает.

Редакция газеты «МК-Кавказ» поздравляет сотрудников подразделения по делам несовершеннолетних с профессиональным праздником и 85-летним юбилеем службы. А всех сотрудников полиции – со 100-летием образования органов внутренних дел Ставрополья.

Желаем людям, посвятившим себя непростой, но очень важной работе, личного счастья, удачи, новых успехов и свершений, а ветеранам – крепкого здоровья и долголетия.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру