В Ставропольском государственном медицинском университете на протяжении ряда лет функционирует кафедра дерматовенерологии и косметологии, а в 2019 году при кафедре оториноларингологии был открыт курс пластической хирургии. Корреспондент «МК-Кавказ» беседует с главными внештатными специалистами Ставропольского края и Северо-Кавказского федерального округа в области пластической хирургии и косметологии, сотрудниками Ставропольского государственного медицинского университета.
Как не стать жертвой красоты
Месяц назад в Краснодаре, так и не попав под суд, скончалась лже-хирург Алена Верди. Все это время она была подключена к аппарату ИВЛ, так как не могла самостоятельно дышать. Верди, или по паспорту Антонина Горбунова – скандально известная дама, не имевшая медицинского образования и занимавшаяся пластической хирургией «из любви к искусству». От ее деятельности пострадали несколько десятков пациенток, одна скончалась прямо во время операции. На ее счету – иски и уголовные дела по обвинению в непрофессионализме.
«Доктор Франкенштейн», как Верди прозвали по делам ее, купила липовый диплом, прошла скромную практику в Днепропетровске и приехала в Россию. Оперировала в частной клинике Краснодара, а то и на дому, периодически закупая поддельные дипломы по специальностям «хирургия», «нейрохирургия» и «пластическая хирургия».
Возможно ли такое у нас, в Ставропольском крае? Случай с Верди, конечно, экстраординарный, но то, что эта область медицины требует регламентации и усиленного контроля, не вызывает сомнения ни у властей, ни у представителей медицинского сообщества.
Рассказывает главный внештатный специалист Министерства здравоохранения Ставропольского края и СКФО по пластической хирургии, ассистент кафедры оториноларингологии, пластической хирургии с курсом дополнительного профессионального образования Ставропольского государственного медицинского университета, кандидат медицинских наук, действительный член Общества пластических, реконструктивных и эстетических хирургов России Сергей Арсентьевич Гюсан:
– Пластическая хирургия – специальность относительно молодая. Она существует всего порядка 10 лет. Чтобы навести в ней порядок в 2018 году после обсуждения в сообществе пластической хирургии удалось инициировать приказ Минздрава РФ об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю «пластическая хирургия». В нем было четко расписано, какими должны быть клиники, оборудование, специалисты. Оговорена необходимость иметь возможности по оказанию экстренной медицинской помощи, свою лабораторию, рентген-кабинет. После того, как был издан этот приказ, Росздравнадзор по всей стране провел проверки клиник пластической хирургии. И у тех, которые требованиям приказа не соответствовали, были отозваны лицензии. В каких-то регионах это было сделано более добросовестно, в каких-то менее.
Следом за приказом был принят еще ряд нормативных документов, которые регламентировали образование пластического хирурга, то есть кто может работать пластическим хирургом, какой у него должен быть сертификат, стаж, чтобы люди, которые оказывают помощь по профилю пластической хирургии были адекватно подготовлены. Также проводилась большая ревизия, чтобы почистить ряды пластических хирургов. Был разработан новый стандарт образования, отменена первичная специализация.
Теперь человек из другой специальности не может, пройдя трех-четырехмесячные курсы, называться пластическим хирургом. Это стало возможным только после прохождения ординатуры по пластической хирургии, которая до сих пор длилась два года, а предполагается, что со следующего года это будет пять лет, и охватит очень большой перечень смежных специальностей.
Специалистов, конечно, убавится, но они будут профессионально грамотными и пригодными к оказанию помощи. Будут знать не только эстетическую хирургию, как сейчас, но и много смежных специальностей, с которыми неизбежно сталкивается пластический хирург.
Также сейчас проводится большая работа по принятию профстандарта – перечня тех манипуляций и операций, которые должны выполняться в пластической хирургии. То есть проводится большая организационная работа на законодательном уровне, чтобы пластическая хирургия заняла достойное место среди других медицинских специальностей.
– Много ли в крае клиник, которые должным образом соответствуют современным требованиям?
– По пальцам одной руки можно перечесть. Ко многим специалистам претензий нет, потому что они работают больше 10 лет, а вот клиники их должным образом не оснащены. В них нет возможности оказать экстренную помощь, если что-то случится, не достает необходимого оборудования.
Насколько я знаю, есть частные клиники, которые работали в период пандемии, и мало того, активно рекламировали себя в соцсетях, нарушая закон. А мы (краевая больница) до 12 мая оказывали только экстренную помощь. И только недавно стали работать в плановом режиме.
– Всегда удается исправить ошибки некомпетентных косметологов?
– Разные ситуации бывают. Когда-то можно на 100 % исправить, когда-то нельзя. Правда, даже когда мы сами работаем, не можем стопроцентной гарантии дать. Особенно когда пациент в своем воображении нарисовал что-то. Воображение иногда не соответствует реальности. Очень часто нам приходится моделировать результат на компьютере, показывать его пациенту, чтобы не столкнуться с тем, что после операции он скажет, что ожидал не этого. Но раз месяц или два мы с таким сталкиваемся. Зачастую это даже не разочарование, просто пациент говорит, ожидал совсем не этого, или чуть-чуть другого. Но это не то, когда не должным образом оказываются услуги. Это абсолютно разные вещи.
В основном мы специализируемся на лице. Это посттравматические и реконструктивные операции. Отрадно, что у нас в крае уже лет пять существует пластическая и реконструктивная хирургия молочной железы после удаления опухоли. Она находится на базе онкодиспансера. Там оказывают помощь и по линии ОМС.
Людей, которые приходят к нам в Краевую клиническую больницу, мы обследуем. Если есть противопоказания к операции, рекомендуем сначала заняться здоровьем. Обязательно учитываем психологическое состояние потенциального пациента, стараемся на консультации определить: здоров ли, адекватен ли он. Если увидели отклонения, то шансы на то, что после операции с ним будут какие-то сложности, повышаются.
– Часто ли вы отказываете людям?
– Очень часто. Если видим, что пациент ожидает того, чего мы сделать не может. Вчера у меня была пациентка после массивного похудения на 50 кг. Хотела сделать красивую грудь. Я ей объяснил, что не смогу сделать так, как она себе нарисовала, что лучше этого не делать и не тратить деньги и время, ожидая результата, который невозможен. Лучше отказать, чем сделать плохо. Но, к сожалению, находятся «спецы», которые из-за денег берутся за любую операцию.
– Что бы вы рекомендовали желающему обратиться к пластическому хирургу?
– Сходить на консультацию к нескольким хирургам, адекватно оценить то, что они расскажут, и принять для себя решение: нужно это или нет. Если на консультации доктор вам скажет, что его не интересует ваше здоровье, бегите от такого врача. Не всегда стоит доверять информации в Интернете и социальных сетях, там большой процент вранья, 80% рекламы, и человеку, который не имеет медицинского образования, очень трудно отфильтровать правду от лжи.
– А что вы можете сказать о косметологии?
– Многие наши пациенты не разделяют пластическую хирургию и смежную с ней косметологию. Вот там творится полный бардак. Колоссальное количество претензий, очень много осложнений. Пациентам непонятно что вкалывают, непонятно, какие нити вставляют. Самая большая беда в том, что косметологи начали колоть филлеры в нос, с целью его коррекции, не зная или не совсем хорошо зная анатомию, что приводит к сдавлению сосудов и угрозе воспаления кожи. Это очень тяжело лечить.
Еще одна большая беда – применение препаратов, не зарегистрированных в России. При этом возникают неожиданные реакции: воспаления, некрозы. Эти препараты колются в лицо, веки, и это четко видно. К нам пациенты приходят с флегмонами и даже с некрозом кожи. Еще одна большая группа – это нити. Десятки лет об этом говорится, и все равно их ставят всем подряд, по показаниям и без показаний.
Это, я считаю, на совести косметолога. Надо взвешивать коммерцию и оказание услуг на качественном уровне. Ставить нити не тому, кто может заплатить, а тому, кому это поможет.
Справка «МК-Кавказ»
Если вы укрепились в намерении сделать пластическую операцию, узнайте ответы на следующие вопросы, которые помогут вам оценить собеседника во время первой же консультации:
имеются ли у специалиста соответствующее образование и высшая категория (попросите предъявить сертификаты, дипломы, грамоты и т.д.); уточните опыт в пластической хирургии (у профессионального хирурга он должен быть более 10 лет, но будьте бдительны: едва ли за этот период он физически успел провести 10-30 тысяч вмешательств); попросите портфолио (можете даже взять номера бывших пациентов); узнайте обо всех возможных рисках, осложнениях после операции, пусть хирург сделает предварительные прогнозы (таковые он делать может), чтобы вы смогли сориентироваться, устраивает ли вас его подход; обязательно выясните, во-первых, каким образом оформляется юридическое соглашение сторон, во-вторых, кто несет ответственность в случае появления побочных эффектов.
В случае, если ни тон, ни поведение, ни предъявленные документы у вас не вызывают подозрения, то риск появления проблем пластической хирургии заметно снижается. Остаются лишь те риски, которые характерны для всей хирургии, и связаны они, прежде всего, с недостаточной изученностью человеческого организма на данном этапе развития медицины.
Есть лечебницы, а есть прыщедавки
Более подробно о косметологии рассказал главный врач Краевого кожно-венерологического диспансера, главный внештатный дерматовенеролог и косметолог министерства здравоохранения Ставропольского края и СКФО, доцент кафедры дерматовенерологии и косметологии с курсом дополнительного профессионального образования Ставропольского государственного медицинского университета Михаил Алексеевич Земцов:
– Косметология – это абсолютно коммерческий проект. Нет бесплатных косметологов. Это та медицинская специальность, которая обязана обеспечивать себя сама. Как и у всякого предпринимателя, основная цель косметолога – это прибыль, то есть зарабатывание денег через оказание косметологических услуг. Контроль за их работой осуществляет Росздравнадзор и Роспотребнадзор. Я вопросами контроля не наделен.
Сколько у нас косметологических кабинетов в крае, сказать не могу, но если судить по Ставрополю, то у нас больше всего банков, магазинов и косметических лечебниц. Причем уровень качества оказываемой помощи в них разительно отличается.
Мы, как дерматовенерологи, достаточно часто сталкиваемся с ситуацией, когда к нам обращаются жертвы или пострадавшие от действий косметологов. Мы оказываем им помощь, но лишены возможности дать заключение о причинно-следственной связи, поскольку это де-юре невозможно. В этой ситуации зависит от индивидуума будет ли он обращаться в контрольно-надзорные органы. Это право пострадавшего. Такое происходит повсеместно в Российской Федерации. Мы имеем об этом полную информацию.
У нас тесное содружество с кафедрой дерматовенерологии и косметологии Ставропольского медуниверситета, где проводится обучение как клинических ординаторов, так и врачей, которые проходят тематическое совершенствование.
Получение специальности косметолога – многоэтапное. Косметологом сегодня может стать специалист, имеющий сертификат дерматовенеролога, а потом прошедший первичную подготовку по косметологии. Это почти 500 часов, то есть учиться и учиться. Только после этого, имея сертификат косметолога, можно заниматься оказанием косметологических услуг.
– Много ли студентов университета становятся косметологами?
– Достаточно много. Я знакомлюсь с ними в первые дни их нахождения в диспансере, потому что у нас специфика работы такая. Мы очень ценим личные тайны наших пациентов. Это присуще всей медицине, но у нас это особенно актуально. Подписываем договор и в процессе знакомства я всегда задаю студентам вопрос: «Кем вы себя видите?». Процентов 85 из них хотят быть косметологами. У нас они проходят первый этап, становятся дерматовенерологами.
Некоторые косметологические лечебницы Ставрополя являются базой для подготовки или переподготовки врачей дерматологов, потому что у нас в диспансере косметологии как таковой нет. Это принципиальная позиция, потому что мы рассчитаны на оказание специализированной помощи, а не на зарабатывание денег. Я вообще в глубине души уверен, что в здравоохранении не должно быть платных услуг.
Косметологическая лечебница – очень дорогое мероприятие: аренда площадей, оснащение медицинским оборудованием, аппаратами косметологии. Некоторые аппараты стоят больших денег. Если ко всему этому есть человеческая, профессиональная совесть, знания и умения, полученные установленным порядком, а не в каких-то образовательных учреждениях, которые дают сертификат с минимумом знаний, то получаются очень неплохие лечебницы.
С некоторыми из них мы сотрудничаем, потому что у косметологов иногда возникает необходимость проконсультировать пациентов у дерматологов. И это правильно. На базе диагностики, с тем, чтобы оказать безопасные косметологические услуги, мы их пациентов смотрим. Естественно, по полису. И они потом со спокойной совестью и для косметологов, и для себя, получают косметологические услуги.
Но я бы сказал так: есть лечебницы, а есть прыщедавки. Чего греха таить, степень социальной и профессиональной ответственности работников некоторых косметологических лечебниц направлена только на получение прибыли. Чаще всего эта идеология заканчивается осложнениями пациентов, которые попадают к нам в тех ситуациях, когда косметологические услуги абсолютно не показаны. Тем не менее их оказывают, потому что если во главу деятельности поставлено извлечение прибыли, то ни к чему хорошему это не приведет.
Плюс ко всему сейчас распространены инъекционные препараты типа ботокса, которые сами по себе очень серьезные, требуют знания топографической анатомии, очень хороших рук. По телевизору часто показывают скандалы: не туда укололи, там потянуло, губы лопнули, грудь отвалилась.
У человека должна быть профессиональная совесть. Она есть у тех медиков, которые работали «от земли», прошли все ступени своей специальности. Хорошие косметологи получают бонус в виде постоянных клиентов, недобросовестные – рано или поздно нарвутся на судебное разбирательство, которое приведет их к тяжелым последствиям.
На заметку пациентам «косметичек»
Если ваше здоровье оказалось под угрозой, а исправлять свои ошибки в косметологической клинике отказываются, выход один – обращаться в суд.
Помимо отзыва лицензии и закрытия медучреждения, это чревато и уголовным преследованием (статья 238 УК РФ «Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей» – до двух лет лишения свободы.
Даже если вы по глупости не подписала никаких договоров или согласий, то в любом случае в клинике должны остаться какие-то записи о вас. Например, коррекция груди – это серьёзное хирургическое вмешательство. Должен быть журнал наркоза, самой операции, медицинские карты. Если всего этого не сделано – это кустарщина и ненадлежащее оказание медицинских услуг. Посадить могут всех – начиная от тех, кто оперировал без этих документов до тех, кто создал такое учреждение.
Но даже без документов на руках у вас есть шанс выиграть дело. Нужны будут свидетельские показания, записи с видеокамер, справки от врачей, которым пришлось исправлять работу своих некомпетентных коллег.
Если же вам вообще никакого договора не предложили и не выдали чек, то, кроме всего прочего, клинику или отдельного специалиста можно привлечь за незаконное ведение экономической деятельности и сокрытие доходов. Чаще всего суд встаёт на сторону пациента.
– Какие ошибки косметологов вам приходится исправлять?
– Чаще всего косметология касается лица, поэтому человека с проблемами в этом месте, сразу же беспокоит, что произошло. Мы никому не отказываем, оказываем помощь всем. Наиболее часто к нам поступают люди с дермабразией, которая делается, когда этого делать нельзя. Так называется процедура глубокой шлифовки лица при помощи специального аппарата.
Это сложная процедура, которая приравнивается к хирургическому вмешательству.
Некоторые мамы своих прыщавых чад сразу тащат к косметологам. Хочется их спросить: а вы не подумали, что это просто подростковый возраст, пубертатный период, изменение гормонального фона?
Хорошая «косметичка» – на вес золота. Найти человека с хорошими руками и мозгами трудно.
К косметологу должен идти здоровый человек. Нормальные косметологи очень хорошо это понимают, и сначала посылают потенциальных клиентов к дерматологу. Я уже не говорю о тех ситуациях, когда у человека на коже, к примеру, меланома. Нужно иметь очень острый глаз, чтобы ее обнаружить.
– Что бы вы посоветовали людям, решившим обратиться к косметологу?
– Радикализма здесь никакого быть не может. Это извечная российская проблема: или мы не верим ни во что, или верим безоглядно. Человек должен думать. Во-первых, по приходу в лечебницу нужно посмотреть все документы. Это нормально. Во-вторых, ознакомиться с отзывами об учреждении. Если вы идете в незнакомое место, вы всегда рискуете. Риск можно минимизировать, если подготовиться к визиту.
Я бы сказал так: хотите пойти к косметологу, зайдите сначала к дерматологу. Посмотреть базовое состояние своего здоровья – это очень хорошее дело. И поделитесь с дерматологом: я хочу сделать вот это и это. Многие наши врачи тоже имеют сертификат косметологов.
