Кто-то может сказать, что герой нашего рассказа слишком часто удаляется или редко ходит в атаку. Но с тем, что представить сейчас оборонительные редуты «Виктора» без воспитанника воронежского спорта весьма затруднительно, вряд ли кто-то станет спорить.
Почему так долго длилась адаптация в ставропольском коллективе? С чем связана смена игрового номера? Об этом и многом другом Александр Гроцкий рассказал в интервью «МК-Кавказ».
– Александр, традиционный вопрос: как в вашей жизни появился гандбол?
– Как почти у всех – случайно. В детстве я с друзьями записался на футбол, но мне не особо понравилось. Потом переключился на искусство – четыре года ходил в музыкальную школу по классу фортепиано. Пока в один прекрасный день в нашей школе не появился тренер по гандболу – и предложил прийти на тренировку. Сначала это было больше ребячество – одна-две тренировки в неделю. Но постепенно я втянулся, вскоре на мой рост обратили внимание в центральной воронежской команде – и забрали к себе.
– На какой позиции начинали карьеру?
– Сначала оказался в воротах. Но после того, как пару раз прилетело в голову мячом, я осознал, что это не мое. Потом меня перевели на край, я тогда еще ростом особо не выделялся. А затем оказался на месте левого полусреднего.
– Когда поняли, что готовы посвятить гандболу жизнь?
– Ближе к окончанию средней школы, когда пришло время определяться, куда поступать. У меня было два варианта: либо пойти в Федеральную службу охраны, либо продолжить спортивное движение в институте физкультуры. Я решил выбрать спорт, со временем получил приглашение в команду мастеров – воронежскую «Энергию». Однако дела там шли не лучшим образом – команда потихоньку умирала, многомесячные задержки зарплаты нарастали, как снежный ком. Эти долги до сих пор висят.
– Жаловаться пробовали?
– Это было бесполезно. Выход оставался один – искать новую команду. Я поехал на просмотр в Волгоград, а тут как раз позвонили и из Ставрополя. В «Каустике» я пробыл несколько дней, после чего на пару с товарищем отправился в «Виктор». В итоге товарища отправили, а меня оставили.
– Однако с ходу пробиться в состав не удалось?
– Не могу сказать, что я был настолько перспективный, чтобы сразу получить карт-бланш. К тому же мне, честно говоря, первое время мне было сложно. Я пришел, можно сказать, с самых низов, в коллектив, который уже начал восхождение по турнирным этажам. В то время «Энергия» и «Виктор» были примерно на одном уровне и в основном боролись за выживание в суперлиге. Тем не менее, воронежская команда исчезла с гандбольной карты России, а ставропольская дружина, напротив, начала меняться в лучшую сторону. Когда я приехал, это уже было видно невооруженным взглядом. С каждым годом ситуация становится все лучше. Мне кажется, нет ни одного клуба в России, который бы так стремительно развивался.
Что касается меня, то я сначала не дотягивал до конкретного уровня, шансы проявить себя мне давали потихонечку – одну, две минуты за игру. Я чувствовал, что от меня мало что зависит, что мне не до конца доверяют. Но с каждым годом ситуация улучшалась. Можно сказать, я дотерпел до нужного момента.
– Кому пришла в голову идея перевести вас в защитники?
– Уверен, что это инициатива Константина Игропуло. На позиции левого полусреднего у нас достаточно много людей, а вот с центральными защитниками в прошлом сезоне была беда. Иван Некрасов отбыл в Саратов, Роман Цокол получил травму, а Матеуш Пьеховски еще не приехал из Польши. Проше говоря, мной хотели «заткнуть дырку», но потихонечку у меня начала получаться игра именно в защите. В итоге тренерский штаб решили оставить меня на этой позиции.
– А вы сами внутренне уже перестроились к переходу в защитники?
– Конечно, всегда больше нравится играть там, где получается. Но при этом я не теряю надежды со временем вернуться в нападение. Прошу тренеров, чтобы давали мне такую возможность, и практически в каждой игре удается несколько раз сходить в атаку, забросить мяч-другой. Хочется испытывать эмоции не только, когда удачно отстоял в защите, но и когда забиваешь гол. Чувства совершенно разные.
– Долгое время вам явно хватало уверенности в себе. Сейчас удалось справиться с этой проблемой?
– Да, благодаря переводу в защиту пазл сложился. При игре в атаке первое время побаивался, что подведу пацанов. А в обороне я чувствую, что мне партнеры доверяют, подбадривают, даже если я ошибаюсь. Я беру на себя ответственность, которая помогла мне справиться с неуверенностью.
– Долго пришлось привыкать к новым схемам защиты, которые появились с приходом в команду Константина Игропуло?
– Да, процесс был трудным. Прежде всего, нас психологически готовили к тому, что придется изменить свои представления о гандболе. Поверить в то, что это работает, что мы можем это сделать, хотя получится не все и не сразу. Тем более, что образцов перед глазами не было – такие схемы в России никто не использует, да и в Европе не так много примеров. Новички тоже долго «въезжали» в наши оборонительные построения, но к старту сезона уже были готовы.
– Резкий старт «Виктора» в нынешнем сезоне – для вас неожиданность?
– Нет. Команда была уже на ходу в конце прошлого сезона, во время паузы летом ее точечно усилили новички сильного уровня. Достаточно сказать, что все они привлекались и привлекаются в национальную сборную. Можно сказать, что проблемных позиций у нас сейчас нет.
– Почему выбрали себе в «Викторе» 32-й номер?
– Просто нравился. Но игра не ладилась, и я решил, что нужно что-то сделать. В итоге поменял номер.
– 35-й по каким причинам взяли?
– Случайно, хотя многие думают, что это в честь Константина Игропуло. Все надо мной шутили по этому поводу, но это не так. А в начале этого сезона произошел еще один казус – мне напечатали форму со старым номером, 32-м. Под ним в свое время выступал наш нынешний тренер Сергей Горбок. Сразу понеслись шутки про то, что я таким образом выбиваю себе место в составе.
– Ставрополь для вас уже стал родным городом?
– Да, я здесь шестой год. В Воронеже уже не все улицы помню, зато здесь я все знаю, как свои пять пальцев. В Ставрополе уже все родное.
