– Павел, с Вашими физическими данными (рост новобранца «Виктора» – 197 сантиметров – прим. авт.) грех было не попробовать себя в других видах спорта: волейболе, баскетболе, например?
– Это все было. Правда, сначала – когда я учился в первом классе, меня на пару со старшим братом все-таки отдали в гандбол. Я оказался в группе, где занимались ребята на год или два старше, поскольку команду моего 1991 года рождения тогда еще не набрали. Но, честно говоря, гандболом это сложно назвать: в основном, у нас были развивающие физические упражнения. И вообще меня поставили в ворота. Прозанимался я около года, а потом — опять же вместе с братом, ушел в баскетбол. Однако этот период длился недолго: сначала из-за воспаления легких выгнали брата, а следом – после перенесенного бронхита, восвояси отправился и я.
– Сурово как.
– Это была знаменитая школа «Спартака» Кондрашина-Белова. Там наблюдалась очень большая текучка, в школе раскидывались людьми, как хотели, потому что знали – из желающих все равно будет стоять очередь.
– И что было потом?
– В пятом классе мы с мамой пошли записываться на волейбол в Приморскую спортшколу Санкт-Петербурга, но в тот день занятий не было. Зато была тренировка у гандболистов. Мама посмотрела на меня и сказала: «Ты знаешь, что делать». И я пошел на гандбол. Причем встретил там тех же ребят, с которыми начинал играть несколько лет назад. В общем, зашел в зал, как к себе домой.
– Когда пришло осознание, что гандболу Вы готовы посвятить жизнь?
– Все решилось как-то само собой. Я никогда в детстве и юности не задумывался, что могу стать профессиональным спортсменом. Мне неплохо давались точные науки, я учился в специализированном лицее: с углубленным изучением физики и математики. Участвовал в математических олимпиадах, думал, что поступлю в технический университет и пойду по этой стезе. Можно сказать, что я подавал надежды в этой области. Мне даже из одного вуза звонили, приглашали к себе.
– Где случился подвох, окончательно отправивший Вас на гандбольную дорожку?
– Как обычно, все вышло случайно. Пошел за семечками после турнира в Таганроге – и попал в Чехов. Возле магазина ко мне подошел Александр Васильевич Коваленко, который тогда работал с молодежным составом «Чеховских медведей». Говорит мне: «Хочешь в Чехов?». Я ему: «Ага». Потом он поговорил с родителями, на семейном совете мы решили, что такой шанс выпадает раз в жизни, и надо ехать. Подмосковный коллектив тогда был главным законодателем мод в российском гандболе. В принципе, в 16 лет я уже был готов к самостоятельной жизни вдали от дома. Проблемы возникли с тем, чтобы влиться в коллектив.
– С этого места можно поподробнее?
– У «медведей» тогда было пять команд резерва, я сначала попал в ту, которая играла в молодежном первенстве. Поскольку игровой практики за мощными спинами коллег особо не было, меня перевели в другую команду, которая выступала в высшей лиге. Там было все по-другому: мне наконец-то дали играть, хотя я впервые столкнулся с такими серьезными нагрузками. Одна разминка была сложнее, чем вся общефизическая подготовка в спортшколе. Считаю, что мне очень повезло. Наш тренер, Юрий Кидяев, выжимал из нас все соки, но прогресс был налицо.
Потом, когда состав расформировали, я вернулся домой. В это время «Нева» как раз вышла в суперлигу, у нее появился молодежный состав, куда меня взяли. Я провел в дубле три года, поступил в училище олимпийского резерва, потом в университет имени Лесгафта. В общей сложности учился на физрука десять с половиной лет.
– Небыстро шел процесс.
– Это потому, что в университете я учился заочно, на дневном отделении было бы быстрее. К тому же я переехал в Эстонию. В основном составе «Невы» мне на тот момент «светила» лишь скамейка запасных, а в Прибалтике я мог получить хороший игровой опыт. Ну и зарплату предложили больше, чем в дубле «Невы». Конечно, я согласился, и в итоге провел в «Пылве» четыре сезона.
– Чем запомнился легионерский период?
– Это абсолютно другой мир, любопытно было там пожить. Санкт-Петербург – огромный мегаполис, после которого я попал в маленький город с населением в шесть тысяч человек. Там практически все друг друга знают. Инфраструктура очень развита, люди спокойные, на улицах везде чисто. Зеленые лужайки, низкие заборы, все красиво. При этом я не чувствовал себя за границей. Автобус из Эстонии до Санкт-Петербурга шел шесть часов, поэтому дома я бывал довольно часто.
– А что касается непосредственно игры?
– Гандбол там полупрофессиональный, почти все игроки (за исключением меня и еще пары человек) днем где-то учились или работали, а вечером играли. Уровень, конечно, пониже, чем у нас, но для переходного периода из юношеского спорта во взрослый – то, что надо. Нынешним дублерам сейчас такой практики не хватает. Первый сезон было тяжко, во втором уже, что называется, поперло. Ничто на меня сильно не давило, никто не требовал решать на площадке суперзадачи, поскольку стиль и менталитет там немного другие. С меня требовали, как с легионера, результат, и я его давал. Грубо говоря, из десяти попыток шесть голов забил – ты молодец.
В Эстонии я, можно сказать, великолепно ничего не делал. Кроме гандбола, естественно. Это было очень веселое и беззаботное время. Через пару лет я женился, и мы вместе с супругой стали больше гулять по интересным местам Эстонии.
– Жену нашли в Прибалтике?
– Нет, она, как и я, из Санкт-Петербурга.
– Ваша избранница тоже спортсменка?
– Нет, Маша – массажист. Так что мне вдвойне повезло, когда надо – она меня лечит.
– В условные «Барселону» или «Магдебург» вас из Прибалтики не тянуло?
– Я понимал, что не готов переходить в другие европейские клубы. Мне хотелось играть в своей стране. Мне предлагали остаться в Эстонии, но нужно было наконец-то окончить университет. К тому же в «Неву» позвал Дмитрий Николаевич Торгованов. Все так сложилось, что пора было возвращаться. Я знал, что меня ждет, что будет тяжело, потому что сборы с Дмитрием Николаевичем до этого уже проходил. Но я был к этому готов.
– На каких позициях успели поиграть, кроме левого полусреднего?
– В течение карьеры иногда меня ставили не слева, а справа, но не более того.
– Что главное для полусреднего?
– Как и везде – голова. Не будешь думать – не будешь играть. При этом, конечно, желательно хорошо бросать и быстро бежать.
– Как считаете, почему у Вас не сложился роман со сборной России?
– Это философский вопрос. Так уж получилось, что меня не звали в сборную, даже когда у ее руля стоял Дмитрий Торгованов. Наверное, не судьба.
– Как возник вариант с «Виктором»?
– Зимой начал задумываться, о смене команды. Обратился к агенту, чтобы узнать, какие варианты есть на трансферном рынке. Честно говоря, не думал, что все решится так быстро. Пришло предложение от «Виктора» и от еще одного клуба российской суперлиги. Мы с женой подумали и решили, что едем в Ставрополь. Я был рад получить это предложение, потому что мне нравится стиль «Виктора», который всегда действует задорно с огоньком. Люди играют в свое удовольствие, и я хочу так же. К тому же я наслышан о том, что здесь прекрасный коллектив. Я уже не говорю про климат, который весьма отличается от северного.
– Насколько быстро договорились о переезде в Ставрополь?
– На все про все ушло чуть больше недели.
– Не было желания поехать за рубеж? Ведь в российской суперлиге вы уже видели все?
– Отправиться работать с семьей за границу – дело очень хлопотное. А без семьи я ехать никуда не хотел. Хочу видеть, как растут мои дети. Дочке уже восемь лет, сыну — пять. Сейчас решаем вопросы со школой и садиком в Ставрополе.
– Для многих болельщиков «Виктора» есть два главных игрока, которым особенно удавались матчи против «Виктора»: Виталий Шиманский и Павел Тураев. Первый творил чудеса в воротах, а второй регулярно и результативно «торпедировал» ставропольскую оборону. У Вас на матчи со ставропольским клубом был особый настрой?
– Да нет, я просто всегда стараюсь хорошо выполнять свою работу.
– В январе, когда «Зенит» приезжал в Ставрополь, вы уже знали, что вскоре окажетесь по другую сторону баррикады?
– Нет. Вести переговоры мы начали в феврале, так что здесь тоже особой подоплеки не было. Но в январе я подглядывал за командой (смеется).
– Какие первые впечатления от города?
– Очень приятные. По питерским меркам, здесь малоэтажная застройка. Мы, правда, видели пока не так много. Мне очень понравилось в частном секторе: он зеленый, чистый и аккуратный. В центре, конечно, очень красиво. Очень понравилась пешеходная зона на проспекте Октябрьской революции.
Мне нравится этот небольшой город, где нет небоскребов, но при этом есть все, что нужно для жизни: культурные центры, детсады, школы, супермаркеты. И все очень аккуратно.
– Понятно, что для тренерского штаба «Виктора» высокая конкуренция на любой позиции — это плюс. А для вас самого три конкурента на одно место – не многовато?
– Это подстегивает. Я настроен работать, чтобы мне доверили играть и приносить пользу команде.
– Где Вам самому больше нравится действовать – в защите или в нападении?
– Конечно, забивать голы приятнее. Труд защитников никто особо не видит и не ценит, кроме специалистов. Хотя играть в обороне гораздо сложнее. Судите сами. Зачастую соперник по ходу атаки «возит» тебя минуту, а то и полторы. Надо выйти, встретить оппонента, схватить его, заблокировать бросок, вернуться на шестиметровую линию... Сил на эти маневры уходит очень много. А потом, уже на поднятых руках, последним броском кто-то отчаянно стрельнет, и мяч между двух блоков с отскоком от трех штанг залетает в сетку. И ты стоишь и думаешь: «Да как так-то?!». В такие моменты очень обидно.
– Остается время на другие увлечения, помимо гандбола?
– Когда есть время – читаю, смотрю фильмы, играю в видеоигры.
– Многие спортсмены читают книги по мотивации: как стать лучше, добиться успеха, и так далее.
– Я, видимо, неправильный спортсмен. У меня другие занятия. Есть люди, которые знают все обо всех видах спорта, я не такой. Я даже новости гандбола узнаю из разговоров в раздевалке.
– Принято считать, что Ставрополь – самый горячий город России по атмосфере на трибунах, которые всегда забиты до отказа. Держали в уме этот приятный фактор, когда принимали решение о переходе в «Виктор»?
– Болельщики «Виктора» – очень запоминающиеся. Я обожаю играть в такой обстановке, она дает невероятный кураж.
